Спустя несколько лет после того, как я покинула родительский дом, что-то пережив, что-то передумав, после всех перипетий и поисков, мира и конфликтов, побед и тщетных усилий, вопросов и ответов, после всех эпохальных разностей, я в один прекрасный момент пришла к удивительно простому решению вечной проблемы "отцов и детей". Не важно, сколь несовершенным было наше детство, сколь несовершенны были наши взаимоотношения с родителями когда-либо, сколь неосуществимы были наши и их ожидания друг от друга...

Все, что им нужно от нас - это наша любовь...
И это то единственное, что будет нужно нам в нашей старости от наших детей.

В одном дворе жил старый, но трудолюбивый осел. И однажды с ним приключилась ужасная неприятность. Осел упал в колодец. Он сильно перепугался и стал громко вопить, призывая на помощь. На его крики прибежал хозяин, посмотрел на сложившуюся ситуацию и только развел руками - ведь вытащить ослика из колодца привиделось ему совершенно невозможным.

И хозяин, подумав, рассудил так: «Осел мой уже стар, и ему, наверняка, уже недолго осталось, а я все равно хотел купить нового молодого и сильного осла. Этот колодец уже совсем высох, я им не пользуюсь, и уже давно хотел его засыпать и вырыть новый. Так почему бы сразу не убить двух зайцев – засыплю-ка я старый колодец, да и ослика заодно закопаю, все равно он там долго не протянет».

Недолго думая, он пригласил своих соседей и все дружно взялись за лопаты и стали бросать землю в колодец. Осел сразу же понял, что к чему, и начал громко и отчаянно вопить, но люди не обращали внимание на его вопли и, молча, продолжали бросать землю в колодец.

Эту историю приписывают студенческим годам Альберта Эйнштейна. Имела она место быть или нет, мы можем лишь предполагать. Но сама по себе история достойна внимания...

На одной из своих лекций профессор университета  задал своим студентам вопрос, который задавал множество раз на протяжении многих лет:

- Как по вашему мнению, является ли Бог создателем всего сущего?

Несколько студентов в один голос ответили :

- Да, конечно, является!
- То есть, вы утверждаете, что Бог создал все? - спросил профессор.
- Да, - подтвердили студенты.
- Если исходить из утверждения, что Бог создал все, тогда Он создал и зло. А в соответствии с общеизвестным принципом, утверждающим, что по нашему поведению и нашим делам можно судить, кто мы такие, мы должны сделать вывод, что Бог есть зло, - сказал на это профессор.

Iyeoka (ee-yo-kah) - нигерийско-американская певица, не единожды награждаемый поэт, музыкант, и TED Fellow. Ее имя означает "Я хочу, чтобы меня уважали"... TED Fellows - это международная программа, разработанная с целью поддержки и распространения выдающихся идей по всему миру. TED - это проект, посвященный "Идеям, Достойным Распространения" (Ideas Worth Spreading). 

Внезапно она поймала себя на мысли, что вот уже несколько минут она ни о чём не думала, ничего не чувствовала, ничего не хотела и её ничего не трогало. Ни доносящийся какофонический оркестр из открытых окон соседних машин, в каждой из которой имелся, как минимум, кондиционер, если не двухзонный климат-контроль. Её не трогала заполняющая все её естество боль - незваная наглая гостья последних месяцев, не трогало гнетущее, но надежно, туго стиснутое отчаяние и чувство глухого тупика.

Время вступило в фазу "ноль", воздух стал разряженным и плотным...Её жизнь звенела натянутой струной, в бешеном ритме, будто вся конструкция её жизни и всего, что могло поместиться в это понятие для неё, зависело от этого перманентного, чётко выверенного движения. И вот теперь, впервые за свою жизнь, она испытала совершенно неведомое, непонятное, но смутно знакомое её телу и сознанию, чувство странной невесомости и сжатой пустоты. Все это беспрепятственно теперь существовало глубоко внутри, вопреки видимому равновесию и благополучию.

Веки стали такими тяжёлыми, что захотелось закрыть глаза и не шевелиться...

Еще совсем немного - и загорятся звезды, и выплывет месяц и поплывет, покачиваясь, над тихими осенними полями. Потом месяц заглянет в лес, постоит немного, зацепившись за верхушку самой высокой елки, и тут его увидят Ежик с Медвежонком.
- Гляди, - скажет Ежик.
- Угу, - скажет Медвежонок. А месяц подымется еще выше и зальет своим холодным, тусклым светом всю землю.
Так было каждый вечер в эту ясную холодную осень. И каждый вечер Ежик с Медвежонком собирались то у Ежика, то у Медвежонка и о чем-нибудь говорили. Вот и сегодня Ежик сказал Медвежонку:
- Как все-таки хорошо, что мы друг у друга есть!
Медвежонок кивнул.
- Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.
- А ты где?
- А меня нет.
- Так не бывает, - сказал Медвежонок.

Я жива. Я мертвой не стала.
Обезлюблена только душа.
Так неловко ее обменяла
На два медных фальшивых гроша.
Отдала без доплат, променяла
На иллюзии, маски, слова
Неуклюже так доверяла.
А она на помощь звала
Тихим стоном неслышным...
И в ноябрський вечер ушла
По осенним туманным крышам
А я... я осталась, ждала.
Я смотрела в окно без смысла
Без нее, без души, как мне жить?

- Бабушка, а что такое одиночество?
- Одиночество? Ну бывает, человек хочет быть с кем-то, а не может и ему одиноко от этого.
- Как это? А что, он хочет быть только с одним-одним? И больше ни с кем?
- Ну да.
- Ну тогда это то те другие одинокие, потому что они не нужны этому человеку.

Бабушка нежно обняла меня и я вдохнула ее вкусный печной-пряничный запах. Это был единственный человек, с которым можно было просто лежать на диване, играться складками ее тонкой кожи на руках, рассматривая каждую трещинку, каждую бороздочку ладошек, задавать вопросы, играть в лото на деньги и просить сказать: "шестнадцать" или "коридор", заливаясь от смеха, когда она всегда отвечала: "шишнацать" или "колидор" и при этом всегда улыбалась моему безудержному смеху.

Сегодня, почувствовав себя неважно, я вернулась домой пораньше. Ничего не хотелось, я попила чай и изможденно забралась с ногами в самый уголок дивана. Сердце гулко отбивало неровный ритм, проваливаясь и сбивая ровное до недавнего времени дыхание. Я уже начала привыкать к этим перебоям, как будто напоминающим мне о чем-то важном, но безвозвратно утерянном в моем бурном, противофазном потоке жизни. Но где? Когда? Что ускользнуло от меня?

Я запрокинула голову и закрыла глаза, стараясь уловить и выровнять свое неровное, сбившееся дыхание. Главное, ни о чем не думать, как в медитации. Медитация… какое благостное состояние. Когда-то я очень много медитировала, это был такой счастливый, наполненный и насыщенный период моей жизни, когда все складывалось как-то само собой, каким бы сложным не казался пазл… Мысли, опять мысли… Сердце… Никогда не думала, что с ним может быть что-то не так, с чем угодно, но не с ним, не у меня. Да, так все, наверно, думают… Надо просто дышать, спокойно дышать, сейчас все успокоится и я смогу вернуться на работу. Я смотрела внутрь себя, глубоко туда, куда мы боимся обычно заглядывать, но где единственно хранятся ответы на все наши нескончаемые вопросы.